11 авторов, которым хватило одной-единственной книги, чтобы стать известными на весь мир

Не так-то просто среди множества всемирно известных писателей найти тех, кто метко выстрелил первой и чаще всего единственной своей книгой. Но мы справились и эрудицию свою заодно прокачали. А то ведь даже и не подозревали, что автору романа «Шантарам» дважды рвали в клочки его рукопись, а Анна Сьюэлл уже 150 лет назад заострила внимание на проблеме жестокого обращения с животными.

Нам в ADME кажется, что многие из этих историй способны воодушевить того, кто давно мечтает издать собственную книгу, однако по разным причинам до сих пор этого не сделал. Но, как говорится, почему бы и да?

1. Маргарет Митчелл и «Унесенные ветром»

Маргарет Митчелл решилась написать роман «Унесенные ветром» случайно. Травма лодыжки приковала ее к постели, и ей ничего не оставалось, кроме как одну за другой читать книги. За романами в ближайшую библиотеку ходил ее муж Джон. Когда ему надоело таскать на себе туда-сюда горы литературы, Джон предложил жене написать свою книгу вместо того, чтобы читать тысячи чужих.

Маргарет сомневалась, стоит ли печатать роман. По одной из версий, к публикации рукописи ее подтолкнула некая молодая писательница. Она была приглашена в гости к Митчеллам и в ходе беседы насмешливо подначила хозяйку дома: мол, та никогда не сможет написать стоящую книгу. Роман в итоге стал бестселлером на второй день после издания, а в 1937-м писательница получила за него Пулитцеровскую премию.

2. Мэри Шелли и «Франкенштейн, или Современный Прометей»

1816-й называли годом без лета. Мэри Шелли и ее уже тогда знаменитый муж (поэт Перси Шелли) приняли приглашение лорда Джорджа Байрона погостить на арендованной им вилле.

«Лето было сырым и холодным, — вспоминала потом Мэри, — беспрестанный дождь целыми днями не выпускал нас из дому».

Невольные заложники погоды коротали дни за чтением вслух, а потом обсуждали прочитанное. Однажды разговор зашел об опытах Луиджи Гальвани, который электротоком воздействовал на мертвые организмы, заставляя их «оживать». Лорд Байрон предложил каждому из своих гостей развлечения ради сочинить «сверхъестественный рассказ», а потом прочесть его всем. Мэри начала обдумывать сюжет, и ей приснилась идея «Франкенштейна».

3. Грегори Дэвид Робертс и «Шантарам»

В 1978 году тогда еще далеко не писатель Грегори Робертс оказался в тюрьме за совершение серии ограблений. После 2 лет заключения он бежал в Бомбей, где жил 10 лет. Повторно его арестовали во время высадки во Франкфурте. И Робертс решил начать жизнь с чистого листа.

В тюрьме он и стал писать тот самый «Шантарам», но 2 раза его рукопись уничтожали тюремщики. Во второй раз Грегори решил: единственное, что нужно сделать, — простить человека, который уничтожил труд его жизни.

В 1997 году Робертса освободили, а еще через несколько лет была издана книга. Сегодня она переведена почти на 40 языков мира. Несмотря на известность и признание, писатель не стремится общаться с журналистами, объясняя это тем, что своим романом сказал более чем достаточно.

4. Артур Голден и «Мемуары гейши»

Американский писатель опубликовал свой роман в 1997 году. В предисловии были слова благодарности: «Я обязан одному человеку больше других. Минеко Ивасаки исправила мои заблуждения, касающиеся жизни гейш. Спасибо за все».

Когда «Мемуары гейши» были переведены на японский, Минеко Ивасаки (Mineko Iwasaki) подала в суд на Голдена. Согласно заявлению, писатель нарушил соглашение о конфиденциальности, упомянув ее имя, и нанес ущерб репутации. Выяснилось, что госпожа Ивасаки была гейшей в Киото и еще в 1992 году дала Артуру Голдену большое интервью.

Минеко потребовала убрать свое имя из предисловия и написала в опровержение автобиографию «Настоящие мемуары гейши».

5. Зельда Фицджеральд и «Спаси меня, вальс»

В 1932 году Зельда оказалась в клинике Фиппса в Балтиморе и там в творческом порыве, в течение первых 6 недель, написала полноценный роман. Когда Фрэнсис Скотт Фицджеральд узнал, что его жена отправила рукопись издателю, он пришел в ярость.

Оказалось, что книга основывалась на тех записях в личном дневнике Зельды, которые писатель и сам планировал скоро использовать — в своем новом романе «Ночь нежна». Он делал так раньше не единожды, разве что имена указанных там людей менял на вымышленные. После публикации «Спаси меня, вальс» он назвал книгу плагиатом, а жену — писателем третьего сорта.

6. Анна Сьюэлл и «Черный красавчик»

Когда Анна была еще школьницей, она неловко поскользнулась и серьезно повредила лодыжки. Всю оставшуюся жизнь она не могла стоять и ходить без костыля. Чтобы добавить комфорта в свою жизнь, девушка использовала конный экипаж. С тех пор и началась ее любовь к лошадям.

Когда ей исполнилось 50 лет, Анна приступила к роману «Черный красавчик». В это время ее здоровье ухудшилось настолько, что женщина не могла писать, поэтому диктовала текст своей матери. Благодаря публикации романа общественность обратила внимание на проблему жестокого обращения с лошадьми.

7. Франсуа Рабле и «Гаргантюа и Пантагрюэль»

В 1532 году 39-летний бакалавр медицины Франсуа Рабле опубликовал книгу о добром великане-обжоре Пантагрюэле и его «ужасающих и устрашающих» поступках и подвигах. Вскоре вышла и другая — «Гаргантюа».

Представители католической церкви осудили романы за сатирическое содержание и запретили их печать, распространение и чтение. Рабле, издавший обе части под псевдонимом Алькофрибас Назье (фр. Alcofribas Nasier — анаграмма имени Франсуа Рабле), уже открыто приступил к написанию третьей (а потом и оставшихся двух). Видимо, следовал принципу «лучшая реклама — это антиреклама».

8. Харпер Ли и «Убить пересмешника»

Харпер Ли приехала в Нью-Йорк, мечтая стать профессиональным писателем. А в декабре 1956 года получила письмо от друзей, в котором был подарок — зарплата за целый год. В конверте лежала записка: «У тебя есть 1 год оплаченного отпуска, чтобы написать все, что тебе хочется. Счастливого Рождества». К условленному сроку черновик рукописи был готов.

Признание романа стало сюрпризом для автора: «Никогда не ожидала какого-нибудь успеха „Пересмешника“. Я надеялась на его быструю и милосердную смерть в руках критиков, но в то же время думала: может, кому-нибудь книга понравится в достаточной мере, чтобы придать мне смелости продолжать писать».

9. Мариам Петросян и «Дом, в котором»

Встреча с Мариам Петросян в Петербурге, июль 2016 года.

Армянская писательница приступила к роману в 1991 году, но идея и образы появились на бумаге еще в конце 80-х, когда Мариам была ровесницей персонажей романа.

Мариам призналась журналистам «Коммерсанта», что почти 20 лет писала роман для себя и очень удивилась, когда у книги появилось столько поклонников: «Помню, когда давала книгу знакомым старше себя, очень боялась услышать их мнение. И удивлялась, если им нравилось. Тем более стало неожиданностью, когда на „Большой книге“ „Дом...“ получил приз читательских симпатий. Я читала рецензии, среди них была пара критических, вот им я не удивилась. А поток восторгов изумлял».

10. Шота Руставели и «Витязь в тигровой шкуре»

По одной из самых популярных версий возникновения поэмы, в ее основе лежит история отношений Шоты Руставели и царицы Тамар. Историки до сих пор спорят о том, что их связывало. Если верить не слухам, а фактам, царица жила в мире и согласии со своим вторым мужем, а Руставели был казнохранителем при дворе (найдена его подпись на акте 1190 года).

Он, как и прочие придворные, души не чаял в правительнице, благодаря которой в истории Грузии начался золотой век. Кроме основного рода деятельности Руставели с удовольствием занимался литературой. Вдохновленный добрыми деяниями своей царицы, он посвятил ей поэму «Витязь в тигровой шкуре».

11. Кэтрин Стокетт и «Прислуга»

Нашумевший роман об афроамериканцах, работавших на белых людей в начале 1960-х годов, долгое время до публикации не мог найти своего издателя. Стокетт писала его в течение 5 лет, а потом еще 3 года получала отказы от издательств (в общей сложности 60 раз). Но, как сама Кэтрин признается в интервью The Guardian, она невероятно упрямый человек и, когда слышит «нет», просто будет настаивать сильнее.

Пока Кэтрин жила в штате Миссисипи, воспитывать ее наняли афроамериканку Деметрию. Это помогло писательнице впоследствии создать на страницах своей книги нужный тон, настроение, а также передать героиням романа соответствующий стиль речи.

Всего, конечно, знать невозможно, даже если призвать гугл на помощь. Поэтому, если после прочтения нашего списка у вас есть кем его дополнить, мы с радостью добавим эти знания в нашу ликбез-копилку. А заодно признавайтесь: есть в загашнике неизданная книга? Мечтаете прогреметь с ней на весь мир?