Как на самом деле выглядел и чем пах Версаль во времена Людовика XIV

Строительство Версаля вошло в историю как одно из самых дорогих: в пересчете на современные деньги на него было потрачено около $ 300 млрд. Тем не менее строителям приходилось экономить, поэтому дворец времен «короля-солнца» запомнился его обитателям не только богатым убранством, но и сквозняками, которые были так сильны, что приходилось спать буквально в десяти одеждах. Однако главную славу Версаль XVII века снискал как место, пронизанное дурными запахами, от которых невозможно было скрыться. Но, быть может, это всего лишь домыслы?

ADME решил разобраться, насколько правдиво то, что большинство из нас знает о Версале и его обитателях во времена Людовика XIV.

Гигиена и одежда

Парадная спальня Людовика XIV.

Общеизвестный факт: Версаль времен Людовика XIV был, мягко говоря, местом очень пахучим. Но насколько он правдив? Начнем с того, что в то время отношение к гигиене было несколько иным, чем сейчас, и горячая вода считалась «субстанцией», провоцирующей распространение болезней. Существовало мнение, и вполне справедливое, что она открывает поры, через которые (а вот это уже, конечно, заблуждение) может передаться любая болезнь, даже чума.

Говорят, что Луи принимал ванну только трижды в жизни. Но несмотря на то, что гигиенические процедуры в то время проводили реже, чем сейчас, это не более чем байка. У Людовика были ванны — в основном переносные, правда использовал он их, как правило, для любовных утех со своими многочисленными фаворитками. Так, например, в крыле, предназначенном для мадам де Монтеспан, была выстроена восьмиугольная купальня со стоячей водой. Что же касается гигиены монарха в целом, то каждое утро его обтирали тканью, вымоченной в спирте, а нижние одежды он менял несколько раз в день.

А вот подданные Людовика, проживавшие в Версале, не имели собственных ванн в апартаментах, поэтому их уход за чистотой тела сводился преимущественно к так называемому сухому мытью. Они просто обтирались тканью — как правило, сухой, а иногда пропитанной чем-то кислым.

Но белье и сорочки (их носили и мужчины, и женщины) они меняли очень часто: чистоту, которую в числе прочего символизировали белые манжеты, выставляли напоказ. Сами рубашки стоили очень дорого — настолько, что после смерти человека их вносили в опись его имущества. Верхнюю одежду короля и придворных не стирали, а тщательно чистили, поскольку ткани, из которых их шили, а это были бархат и шелк, стирка могла повредить. Зато сорочки, постельное белье и скатерти отдавали прачкам.

Мужская мода времен Людовика XIV.

Вообще же обитатели Версаля считали, что чистым должно быть то, что на виду: например, в аптекарских книгах того времени есть рецепты бальзамов и настоек от запаха изо рта и от запаха ног. Кстати говоря, за зубами тогда ухаживали как могли: существовали специальные порошки для «натирания», которые, впрочем, не были достаточно эффективны. Кроме того, сахар, стоивший в те времена весьма дорого, был доступен лишь очень богатым людям, которые им злоупотребляли, из-за чего зачастую страдали кариесом.

Так, супруга Людовика, Мария Терезия, уже к моменту бракосочетания, когда ей исполнилось 22 года, имела очень плохие зубы. Впрочем, сам Людовик славился дурным запахом изо рта, главной причиной которого было плохое состояние его челюстей. Интересно, что появился на свет он уже с двумя зубами, что случается очень редко.

Однако все запахи устранить было невозможно, поэтому придворные обильно поливались духами. В то время использовали, как правило, очень тяжелые ароматы животного происхождения — такие, например, как амбра или мускус. Придворные аптекари создавали саше, которые не только клали в сундуки с бельем и одеждой, но также вшивали в наряды в районе подмышек или бедер.

Что же касается Людовика XIV, то в молодости он тоже любил обильно поливаться духами, однако с возрастом он перестал выносить тяжелые запахи. Поэтому перед тем, как король входил в помещение, слуги открывали все окна, чтобы аромат духов выветрился. Однажды монарх не пустил в карету свою любовницу мадам де Монтеспан, поскольку от той сильно пахло духами и кремами для тела.

Любимым же ароматом короля был запах апельсиновых цветов, которым благоухала не только его спальня: эссенцию добавляли даже в уличные фонтаны.

Придворный парфюмер.

Духи призваны были решать еще одну задачу — маскировать не только запахи человеческого тела, но и «туалетный» смрад. Несмотря на то что во дворце были своего рода общественные уборные, их состояние зачастую было настолько ужасным, что некоторые из обитателей Версаля справляли нужду в разнообразных укромных уголках. Кроме того, в Версале было множество собак, которые, само собой, не были озабочены поиском потайных мест.

В комнатах стояли ночные горшки, которые опустошались лакеями. Чаще всего их содержимое просто выливалось за окно, так как нести их до некоего аналога выгребной ямы было далеко. И это, конечно же, не улучшало запах во дворце. Те же лакеи во время больших сборов вельмож в Версале носили ночные горшки по коридорам, и каждый желающий мог этим горшком воспользоваться. Правда, «гигиенических чаш» было недостачно для всех, и многие, не дождавшись лакея, справляли нужду за портьерами.

У самого короля были специальные стулья с прорезями, под которые ставился горшок, — и, что самое странное, во время интимной процедуры Людовик мог даже принимать посетителей. Более того, для приглашенных это было такой же честью, как и присутствие на королевской трапезе.

Ритуалы при дворе Людовика XIV

Жизнь «короля-солнца» — это целый список разнообразных ритуалов и церемоний, одной из которых был утренний туалет. Людовика будил лакей, который спал в той же комнате, а затем к нему приходил хирург, удостоверявшийся в том, что стул монаршей особы в порядке, и личный врач, проверявший пульс.

Затем в спальне появлялись придворные, чье число могло доходить до 100 человек. Они выстраивались в определенном порядке, зависевшем от ранга, и лакей приступал к процедуре бритья, за которой и наблюдали присутствующие. Более того, вельможам выпадала честь видеть процесс одевания короля, после которого тот покидал спальню.

Кстати, подобной милости придворные удостаивались не просто так: за возможность увидеть утренние процедуры монарха нужно было выложить немалую сумму. Да и сами покои Людовика напоминали театральную сцену: кровать, со всех сторон закрытая балдахинами, стояла на подиуме, возвышаясь над комнатой.

Интересно, что все ритуалы были расписаны до мелочей. Так, например, подавать тапки и халат королю должны были разные камердинеры. В пасмурные же дни, когда королевской опочивальне недоставало освещения, лакей спрашивал властителя, кому из зрителей сегодня выпадет честь держать подсвечник, и тот, кто был удостоен этой привилегии, становился его «хранителем» на время церемонии.

Королевский двор на прогулке.

Вообще же положение каждого из придворных всецело зависело от мнения короля. Обитатели Версаля соревновались друг с другом в роскоши одеяний, ведь то, насколько модно было одет тот или иной человек, могло повлиять на мнение Людовика о нем. Гонка за модой была настолько напряженной, что некоторые из дворян буквально разорялись из-за непомерных трат на туалеты.

Но у «короля-солнца», который в детстве пережил бунт, вошедший в историю под названием «Фронда», были и свои причины держать знать при дворе: только так он мог контролировать ее и помешать устроить благородным господам и дамам очередной заговор. За всеми, кто находился при дворе, шпионили, а их переписка вскрывалась и читалась. Сам король тоже не гнушался слежкой и зачастую своими руками перерывал их белье, чтобы найти письма, в которых мог обсуждаться заговор.

С неменьшей помпезностью были обставлены и ужины при дворе Людовика XIV. Завтрак и обед он проводил в одиночестве, хотя те же люди, которые присутствовали при утренних ритуалах, могли понаблюдать за трапезой монарха. А вот вечерний прием пищи, в котором помимо семьи принимали участие и придворные, был роскошным ритуалом, над приготовлением блюд для которого трудились десятки поваров. И надо сказать, что король был буквально ненасытен.

Людовик очень любил мясные блюда и многие свои трапезы начинал с тушеных говяжьих щек. В его рационе были голуби, лебеди, ястребы, индюки — словом, практически все птицы, которых только можно представить, а также разнообразная дичь и, конечно же, устрицы и прочие морепродукты. Любимым десертом короля были все те же апельсины: их поливали карамелью и посыпали съедобным золотом.

Несмотря на очевидные проблемы короля с зубами — считается, что к 40 годам его челюсти были полностью их лишены, — аппетит Людовика оставался неизменным на протяжении всей жизни, а когда способность пережевывать пищу была утрачена, он просто проглатывал ее кусками. Ел король всегда руками, а тем, кто разделял с ним трапезу, было запрещено использовать острые ножи: это тоже было частью его боязни заговоров.

Конный портрет Людовика XIV, сделанный в 1692 году.

Еще одна вещь, которая была следствием все того же страха, — многочисленные портреты Людовика. За время его правления, которое длилось 72 года, было создано около 300 изображений монарха. Конечно, здесь была и определенная доля тщеславия, однако главная цель портретов заключалась в постоянном напоминании придворным о том, кто именно стоит над ними всеми: ровно так же поступали и диктаторы в XX веке.

Когда король покидал зал, в нем выставляли его портрет, к которому нужно было относиться столь же уважительно, как к самому монарху: например, никто из придворных не мог повернуться к нему спиной. Словом, портреты Людовика играли огромную роль в политической жизни Франции того времени, проходившей под знаменем абсолютизма.

Людовик XIV прощается с дофином, будущим королем Людовиком XV.

Людовик XIV умер в 1715 году в возрасте 76 лет, не дожив до дня рождения всего несколько дней из-за гангрены, начавшейся после травмы ноги. Возможно, он прожил бы и дольше, но от предложения врачей ампутировать пораженную конечность король отказался, сочтя это недостойным. Незадолго до смерти он пришел в себя и сказал окружавшим его кровать придворным: «Почему вы плачете? Неужели вы думали, что я буду жить вечно?»

Со времен короля Филиппа Красивого тела французских монархов после их смерти вскрывали, извлекали внутренности, помещали сердце отдельно от остальных органов, а затем захоранивали все три «части» в разных местах, чтобы люди могли поклоняться умершему правителю не только в главной усыпальнице. Согласно же воле ушедшего короля, процедура была проведена в его покоях в присутствии все тех же вельмож.

Тело Людовика XIV было захоронено в базилике аббатства Сен-Дени, усыпальнице французских королей. Спустя менее чем столетие, в 1793 году, останки «короля-солнца» были выкопаны и осквернены революционерами вместе с прахом других монархов, а из медной таблички, расположенной на гробу, выплавили кастрюлю.

Некоторые историки считают, что Великая французская революция стала расплатой за непомерную роскошь короля и его потомков, нанесшую значительный ущерб государственной казне: простые люди просто не понимали, как монархи и придворные могут так жить, когда им не хватает денег даже на хлеб. И Людовик XVI, прапраправнук великого «короля-солнца», поплатился за это головой.