«Я родила, чтоб от меня отстали». Честный текст о том, как жить, если материнский инстинкт так и не проснулся

Материнская любовь считается чем-то безусловным, тем, что должно входить в «базовую комплектацию» любой женщины. К сожалению, это не так, и некоторые мамы не чувствуют к своему ребенку ничего особенного. Но даже из этой ситуации, о которой не принято говорить, можно найти выход. Меня зовут Марина, и я готова рассказать о том, в чем стыдно признаться даже собственному психологу: моей дочери 13, а материнский инстинкт во мне так и не проснулся.

К малышам меня никогда не тянуло. В 7 лет я мечтала о собаке, но родители «подарили» мне двух младших сестер-погодок. Я бегала на молочную кухню, стирала пеленки, а после школы наматывала круги вокруг дома с коляской. Мне пришлось стать для сестер второй мамой, потому что первая разрывалась между работой и домом, а времена были сложные.

В 19 я по уши влюбилась и выскочила замуж за мужчину на 9 лет старше. Наконец-то вырвалась на свободу: сплав на байдарках, поход в горы или дайвинг — мы оба были за любой движ. Года через 3 после свадьбы свекор и свекровь стали наседать: «Хотим внуков! Когда?» Пару лет мы отшучивались, мол, еще рано, а потом супруг встал на их сторону, начал уговаривать, обещал помогать. Я не была готова к материнству, но сдалась. В 26 лет тест показал 2 полоски.

Когда я забеременела, муж чуть ли не светился от счастья, будущие бабушки и дедушки бросились скупать погремушки и распашонки, а я почувствовала, что попала в западню. Сначала два месяца жуткого токсикоза, запрет на любую активность из-за тонуса, изжога и огромный живот, с которым даже шнурки завязать стало проблемой, а потом сложные роды.

После 12 незабываемых часов схваток и потуг мне на грудь положили красный комочек — нашу дочь. Я была уверена, что именно в этот момент меня должно захлестнуть нежностью и любовью, но ощутила только облегчение от того, что роды наконец-то закончились.

И на следующий день, и позже я смотрела на дочку и не чувствовала ничего особенного: вот лежит ребенок, за ним нужно ухаживать, менять подгузники, кормить, обрабатывать глаза, складки и пупок. Я делала все, что от меня требовалось, но внутри была пустота. Все пошло не по плану: мой материнский инстинкт, о котором так много говорят, спал крепче, чем медведь в берлоге.

Я бросилась штудировать соответствующую литературу: много носила малышку на руках, училась «контейнировать», как советуют психологи, разговаривала с ней с первых дней ее жизни и всячески старалась создать ту привязанность между матерью и ребенком, которая должна быть априори, а у нас почему-то не возникла.

Я понимала, что это не вина дочери, а моя проблема. Смотрела на мужа, его родителей, других мам и училась изображать любовь: обнимать крепко, утешать искренне, целовать в макушку и называть самыми добрыми словами. Сначала было как-то неловко, потом привыкла. Мне хотелось, чтобы ни у дочки, ни у других людей не было ни малейшего повода усомниться в том, что она обожаема и любима в своей семье.

Это стало моей ежедневной, ежеминутной работой: замечать в ней хорошее, фокусировать на этом свое внимание. Строго говоря, нам повезло с дочкой: она сообразительная, симпатичная, с легким характером, никогда не устраивала истерик в магазинах и не доставляла особых хлопот. Внешне — копия мужа. Это мне нравится.

Я часто думаю о том, что в моем детстве все было по-другому. Мама так выматывалась на работе и по дому с нами тремя, что времени на обнимашки и прочие «телячьи нежности» у нее уже не оставалось. Любовь проявлялась в том, что мы были сыты, одеты, обуты, а о чувствах говорить было как-то не принято. Но сегодня, в век психологов и разговоров об эмоциональном интеллекте, такой номер уже не пройдет.

О, как бы было просто считать себя хорошей матерью только на основании того, что дочь завалена вкусняшками и игрушками! В свое время я знатно «оторвалась» на покупке кукольных домиков и принцесс, о которых в моем детстве приходилось только мечтать. Мы наряжали кукол в самые немыслимые платья, делали им прически и устраивали показы мод — пожалуй, это был один из лучших моментов дочкиного детства. И моего.

Сейчас ей 13. Подростковый возраст, зреющий протест, первые прыщи и прокладки. Мне кажется, даже самым любящим родителям в период тинейджерства приходится непросто, что уж говорить обо мне? Меня раздражает в дочери многое: ее страсть к стразам и пайеткам, этот «птичий» молодежный сленг, способность делать 100 500+ селфи в день, дурацкие видео, которые она выкладывает в TikTok.

Но я понимаю, что это возрастное, оно пройдет, а такая негативная реакция — это лишь отражение моих внутренних проблем. Супругу, например, в дочке все нравится: он готов часами смотреть с ней какие-то видео в интернете, ходить на концерты исполнителей с невыговариваемыми именами и в кино на комедии. Я не вмешиваюсь в эту идиллию: такой папа — счастье для любой девочки.

Мужу проще: он хотел детей, а я родила, чтоб от меня отстали, но это все равно было и мое решение тоже. В глубине души мне стыдно перед дочерью за то, что не могу дать ей чего-то важного, той безусловной любви, которой она заслуживает, как и любой другой ребенок. Но поддержку, внимание, доброту можно дарить и без каких-то «бабочек в животе» — это дело воспитания и привычки.

Возможно, если бы я дозрела до желанного и осознанного материнства, а не поддалась на уговоры мужа и его родни, мое отношение к дочери было б совсем другим. Я б замирала от нежности, глядя на нее, а мое сердце выпрыгивало из груди от каждого «Мама, я тебя люблю!». Но мне все равно ясно, что время и усилия, потраченные на имитацию того, чего нет, не прошли даром. Кажется, она растет неплохим человеком. Возможно, в будущем мы станем подругами.

Рекомендуем к прочтению и другие наши статьи:

Я всю жизнь мечтала о дочери, но родила сына и теперь совсем по-другому воспринимаю материнское счастье

18 правдивых историй о том, как живется поздним детям и их родителям

Женщина родила близняшек с разницей в 2 минуты. Казалось бы, что такого, вот только одна из девочек оказалась старше на 4 недели