История об идеальном счастье, после которой вы задумаетесь о собственном

Кому счастья дизайнерской работы высшего качества? Герою сказки Владислава Скрипача довелось заглянуть в салон, где им торгуют по сходной цене. В ассортименте все самое модное и нужное: отличная квартира, красавица жена, пикантное дополнение в виде ребенка и многое другое. Так в чем подвох?

ADME приглашает вас пройти туда, где продают самое настоящее счастье на любой вкус, и, возможно, кое-что переосмыслить в своей жизни вместе с героем.

— Здравствуйте, вы за счастьем? — ослепительно улыбнулась девушка

— Да... Хм... Можно? — замялся мужчина.

— Конечно-конечно! Вам какое?

— Ну... Не знаю... Как у всех, наверное.

— Отличный выбор! — радостно сообщила она. — Пройдемте, нам есть что вам предложить. У нас лучшее дизайнерское счастье. Самое модное. Вот, посмотрите, пожалуйста, сюда: одна из наиболее популярных моделей в нежно-бежевых тонах, — девушка указала на большой экран, на котором мелькали яркие картинки.

— Квартира в спокойном спальном районе, ипотека под небольшой процент. Красавица жена — высокая блондинка, сорок четвертый размер одежды, грудь — троечка. Кошка сфинкс, очень выгодно: ни шерсти, ни аллергии. У вас прекрасная работа менеджера среднего звена. Машина, конечно же. У вас и у жены. Ребенок может быть пикантным дополнением. Ну как? Берете?

— Хм... Ну это... я как бы кошек не очень. Да и сфинкс — оно же страшное такое... Не, ну не знаю, может, кто и любит. А можно собаку? Овчарку там... Хотя и дворняга сошла бы. Только умная.

Девушка брезгливо поморщилась.

— Дворняга? Это же плохой вкус. Хаски, маламуты, доги. Сколько есть прекрасных трендовых пород!

— Да? Трендовых, говорите? Ну ладно... А жену можно не блондинку?

— Конечно! — девушка принялась легким движением руки перелистывать на экране портреты рафинированных красавиц: черненьких, рыженьких, русых. Мужчине они казались совершенно на одно лицо, как будто одна и та же тощая девушка с гипертрофированными губами и ресницами просто меняла парики. — На любой вкус.

— Вот как-то не на любой... Мне бы пофигуристей. Мне, знаете ли, Валя нравится из соседнего двора. Она такая...

— Вы что, мужчина! Какая Валя? У Вали почти ожирение! У нее рост метр пятьдесят восемь! С кожей не все в порядке — вся в веснушках. Такие Вали, между прочим, совсем не дизайнерское решение. Они не просто из моды вышли, они в нее никогда и не входили!

— Но...

— Никаких «но»! Вы к нам за счастьем пришли или так, прогуляться?

— За счастьем... — вздохнул мужчина.

— Так получите! Модное, стильное, дизайнерское счастье.

— Значит, Валю никак?

— Никак. Тем более с таким именем. Элеонора. Анфиса. Радомира. Вам нужно что-то звучное, яркое, фешенебельное.

— Ну Элеонора так Элеонора, — смирился мужчина.

— А по квартире-работе кое-что не подправите?

— Что именно? — девушка вызывающе сложила руки на груди.

— Понимаете... Может, это и не модно, конечно. Просто я всегда о домике в деревне мечтал. И клубнику выращивать. Еще картины рисовать — клубничные натюрморты... Тихо так, мирно. Вечер. Клубнику собрал, Вале отдал. Она блинчиков напекла с клубникой этой. А остаток в корзиночку красиво сложила. А корзиночку на салфеточку кружевную. И сама села рядом. Сидит, улыбается. Щеки у нее розовые, груди полные. А у ног пес лохматый — Дружок, неизвестной породы, но добрый, умный — страсть. И я тут такой, с кистью и холстом, рисую всю эту идиллию.

— И? — холодно и надменно спросила девушка.

— И потом сидим мы вечером, чай пьем, — вдохновенно продолжал мужчина. — А вокруг картины висят. Мои. И сынок такой спрашивает: «А кто эти картины нарисовал, красивые такие?» А жена Валя ему отвечает: «Папка твой. Сам писал. Хочешь, и тебе портрет заделает?»

— И? — спросила девушка совсем уж ледяным тоном.

— И все. Счастье.

Мужчина глянул на ее сдвинутые брови и сник.

— Какое счастье? Это — счастье?! Вы что, с ума сошли? На что вы свою жизнь хотите потратить? На такое убожество? Я бы еще поняла ретростиль, когда особняк в живописной французской деревне, любовница Жюли с пуделем, картины Пикассо и виноградники. Но клубника... — девушка скривилась так, словно не о клубнике, а о лимонах говорила, да еще и ела их при этом.

— Валя? Лохматый пес? Салфеточка? Кружевная? Фи! Выбросьте из головы эту безвкусицу!

— Но...

— Вот подумайте: что о вас люди скажут? А? Подумайте, сколько вы зарабатывать будете? Что за бизнес у вас картинно-клубничный? Вы сможете содержать Элеонору? А Элеоноре нужна норковая шубка и бриллиантовые сережки!

— Так Валя же...

— Мы ведь договорились: никаких Валь! И чем будете оплачивать ветеринара для Лорда?

— Какого такого Лорда?

— А вы что, собираетесь королевского дога назвать Дружком?

— Ну...

— Вот и я о том же! Счастье должно быть идеальным. Безупречным. Иначе вы не сможете быть счастливы!

— Но почему домик в деревне нельзя? И клубнику... — мужчина уже чуть ли не плакал.

— Вы не доверяете нашему вкусу? У нас работают профессионалы! Самые что ни на есть популярные дизайнеры! Они знают, что вам нужно! Они сделают вас счастливым.

— Но как же так?..

Мимо к выходу шли двое: довольная покупательница и парень-консультант.

— Отличный выбор, — лучезарно улыбался продавец.

— Да! Я знаю! Я так рада! — радовалась женщина, прижимая к груди коробку. — Наконец-то счастье, как у всех! Модное, трендовое! От известного дизайнера! Квартира в центре города. Муж-менеджер. Машина...

— Вот видите, — обратила внимание девушка, — она счастлива. А все потому, что не имеет странных запросов, извращенных вкусов и верит нашим дизайнерам.

— А можно хоть в глаза этому дизайнеру взглянуть? — спросил мужчина

— Зачем? Никто никогда этого не делает.

— Ну пожалуйста. Очень уж хочется.

Девушка хмыкнула, пожала плечами и, громко цокая каблучками, направилась к выходу. Мужчина пошел за ней. Он представлял себе дизайнера женоподобным молодым человеком с крашеными волосами, длинным шелковым шарфом невообразимой расцветки, одетого в рваные розовые джинсы или какие-нибудь леопардовые лосины. Но в небольшой комнатушке, куда привела его продавщица, сидел хмурый небритый тип в свитере, обычных темных джинсах. Очки на носу. Домашние тапочки на ногах. Дымящаяся кружка чая размером с небольшое ведро на столе. Он, по уши измаравшись, что-то лепил из глины. Стол был просто завален всевозможными макетами, материалами, недоделками, образками, винтиками, кусками дерева, красками, чертежами и просто неидентифицируемым мусором.

Впустив клиента, девушка захлопнула за собой дверь, оставив их с дизайнером наедине.

— Так это ты, что ли, дизайнер счастья? — спросил удивленный мужчина.

— Угу, — буркнул тот, не отрываясь от работы.

— И ты, значит, всю эту ерунду придумываешь?

— Какую?

— Ну блондинок со сфинксами и ипотеки с виноградниками в нежно-бежевых тонах?

— А тебе что, не нравится?

— Нет. Я просто хочу узнать, почему Валю нельзя? И клубнику почему нельзя? А?

Дизайнер отложил в сторону кусок глины, поднял на мужчину глаза — глубокие, как омуты, странного темно-зеленого цвета.

— Ты вот скажи мне, Серега, — сказал он, неожиданно назвав мужчину по имени. — Тебе туфли кто, мать покупает? А когда покупает — на свою ногу примеряет?

— Нет, конечно, — Сергей вопросу удивился. — У нее размер тридцать восемь, а у меня — сорок три с половиной. Как она примерит?

— Ну так то обувь. А счастье, знаешь ли, вообще вещь сугубо индивидуальная. Даже интимная, я бы сказал. А ты как просил? «Счастья, как у всех!» Вот тебе и предлагали как у всех.

— Но... Дизайнерское же, модное. Популярное.

— Угу. Популярное.

— И ты его разрабатываешь!

— Не, не я.

— Как? — Сергей совсем уже ничего не понимал. — А кто тогда?

— Это, популярное, на принтере штампуют. Говорят только, что от дизайнера.

— Подожди, дурят, что ли?

— Угу. А отчего же дураков не дурить?

— Я не дурак! — рассердился мужчина.

— А если не дурак, то знаешь, что слова «как у всех», «модное» и «популярное» с понятием «счастье» не сочетаются.

— А что ты тогда лепишь здесь? — Сергей указал на кусочек глины.

— Счастье.

— Чье?

— Ну не твое же! Мое счастье. Пойми, Серега, каждый сам дизайнер своего счастья. А если не можешь этого понять, тогда бери «как у всех», модное и популярное.

Он криво улыбнулся, затем поправил очки и снова с головой окунулся в свою работу.

А какое счастье заказали бы вы, если бы представилась такая возможность?